Сегодня, когда в России свирепствует коронавирус, плановая медицина просто перестала существовать. Невозможно попасть ни к терапевтам, ни к узким специалистам. Но разрушала медицину не пандемия – она только обнажила то, что стало разрушаться гораздо раньше. Словом «оптимизация» прикрыли не только выхолащивание всего бюджетного сектора страны, но и процесс дегуманизации общества, когда обман поощряется сверху, становится основой существования государственных учреждений.
Руководство в них должно быть управляемым, и его основная задача – прикрывать экономические и правовые дыры по принципу «делай что хочешь, только бы шито да крыто было». Ровно это и делается. Создаются красивые проекты вроде «Бережливой поликлиники», телевизионные новости рисуют радужные перспективы доступной медицины, а рядовой пациент ждет консультацию врача по полгода. Или уже не ждет совсем.
Статья 19 Федерального закона № 323 гласит: «Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи». Выдержки из этого закона висят на стендах в каждой поликлинике. Там же разъяснение, куда можно обратиться, если нарушаются права в части доступной медицинской помощи, положенной по закону. Но везде, куда бы ты ни обратился, тебе будут лгать, чтобы этой помощи не дать.
Правда, пациенты не часто пытаются отстоять свои права и лишаются положенного, отправляясь за здоровьем в частные клиники. Я тоже когда-то не отличалась просвещенностью в области прав, но однажды перед какими-то очередными выборами одна из региональных партий выпустила брошюрку, где опубликовала с комментариями Территориальную программу государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи на территории Удмуртской Республики. В брошюрке оказалось много интересного, в том числе и сроки оказания первичной медико-санитарной медицинской помощи. Там я узнала, что посетить терапевта я имею право в день обращения, а узкого специалиста – в течение 14 суток, онколога могу ждать не более трех дней. Знание меняет угол зрения на действительность, и масштабы всеобъемлющей лжи потрясают, потому что уже тогда очереди к терапевту приходилось ждать две недели.
Жизнь благоприятствовала тому, чтобы с каждым походом к врачу убеждаться в губительности самой системы для сознания человека, оказавшегося под влиянием государственной политики: ложь уже перестала быть чем-то постыдным – она стала нормой на всех уровнях нашей жизни. Вот как это выглядит на деле – в будничном существовании простого человека.
Первым после знакомства в правами пациента у меня случился онколог. Чтобы попасть к нему, нужно было прорваться к терапевту. Запись к участковому доктору расписана на две недели вперед. Опыт пробивания дверей головой отсутствовал, поэтому пришлось ждать. Кто бывал в онкологии, тот представляет, что это такое – ждать онколога. Попытка миновать терапевта и записаться напрямую потерпела фиаско: в регистратуре онкодиспансера красовалась табличка «номерков нет». Через две недели терапевт записал на прием к онкологу, которого пришлось ждать еще две недели. Итого месяц, за который ты имеешь возможность прочувствовать всю степень государственного «здоровьеохранения» и истощение собственной нервной системы.
Далее был онколог. И обследование по медицинским показаниям. Все обследования шли через кассу платных услуг, но думать про деньги, когда жизнь зависла на волоске, не приходило в голову. Не в деньгах, конечно, счастье. Запомнилось выражение лица врача-онколога, который, отведя глаза в сторону, на очередном приеме сказал: «Анализ пришел плохой. Надо еще одно обследование провести, но оно очень дорогое. Если у вас нет денег, то приходите через месяц, сделаем УЗИ». Нет, я не герой. Я совсем не герой. Снова ждать месяц я, конечно, не хотела.
Когда наконец впереди всей этой онкоэпопеи замаячил свет и я смогла «вникать в заботы дня», стало приходить прозрение. Раньше мне по наивности казалось, что есть в жизни сферы, где совесть и человеколюбие должны оставаться на первом месте, где лгать и вымогать деньги, пользуясь беспомощностью человека, кощунственно. Оказалось, государство изничтожило последние островки гуманного отношения к людям. Ложь повсеместно стала делом будничным, особенно в бюджетных учреждениях, где повестку дня диктует государство.
Страховая компания, отвечая мне на вопрос, почему с меня брали деньги, если все обследования было положено делать бесплатно, ответила: «А Вы в следующий раз у нас спрашивайте, прежде чем деньги в кассу отдавать».
Когда пришлось идти к онкологу снова, ждать месяц я уже не стала. Пришла в регистратуру онкодиспансера и попросила номерок. Номерков, конечно, нет. Записываться по телефону? Спасибо, я пыталась три дня без остановки. Когда дозвонилась, номерков уже не было. Еще раз звонить? Утром? Завтра? Нет, лучше дайте мне книгу жалоб. Нет книги? Найдите, я подожду. Номерки тут же нашлись: «Вам на какой день удобней?» Вот так, даже есть выбор, оказывается. Так опытным путем явилось правило пациента номер один: чтобы вам дали, надо требовать. Медсестру в регистратуре я спросила, почему она не давала мне номерок, если он есть. Она ответила: «Мне попадет от начальства». Ну да, не всех же лечить, в самом деле. Если не министр, то можно и месяц своей очереди подождать.
За год хождения по учреждениям здравоохранения я видела массу людей, плачущих у регистратуры. Они не могли попасть на прием и отправлялись домой «солнцем палимы». Или в платную клинику. Подозреваю, что ни о какой программе государственных гарантий они не знали. Бюджетные учреждения здравоохранения обслуживают по минимуму, проверяя своих пациентов на платеже- и жизнеспособность, отнимая последнее – деньги, время, здоровье — жизнь. Как в этом случае отстоять своё право, учитывая, что положено всё, что назначается специалистами, и у всех назначений есть сроки?
Итак, есть закон о праве на получение медицинской помощи. Есть территориальные программы госгарантий, в соответствии с которыми медицинское обследование, лечение должно быть бесплатным и, разумеется, своевременным. А бесплатной медицины уже нет. Каким образом удается обмануть пациента и выдавить его на лечение на платной основе?
Государство, конечно, не объявило во всеуслышание, что социальные программы будут сворачиваться, а бюджетные деньги направляться не на нужды не населения, а на потребности власти. Значит, пациента надо ввести в заблуждение. Разумеется, без масштабного вранья тут не обойтись. Опытным путем я выясняла, как это делается на разных уровнях в стенах медицинских учреждений и страховой компании «Капитал МС», которая исправно получает мои страховые взносы.
На первой ступеньке этой витиеватой и скользкой лестницы лжи волей-неволей оказывается терапевт. Так, на приеме у терапевта, который не желал мне давать направление к узкому специалисту (по медицинским показаниям), я услышала, что срок ожидания врача – месяц. Судя по тому, что доктор вела себя хамски и даже уселась ко мне спиной, демонстрируя, что разговор окончен, мук совести она не испытывала.
Если у вас назначено обследование чуть сложней, чем общий анализ крови, то на приеме вам могут сказать, что в поликлинике закончились деньги. Так в ноябре в моей поликлинике по месту жительства мне было сказано прийти в следующем году, «когда деньги появятся».
Самая распространенная причина отказа в назначенном врачом обследовании – отсутствие нужных реактивов в лаборатории поликлиники, и тогда с формулировкой «у нас этот анализ не делают» вас отправят в частную лабораторию. На самом деле это не повод для отказа: поликлиника должна заключить договор с лабораторией, в которой требуемый анализ делается, и отправить вас туда. Разумеется, добровольно ни одна поликлиника такое не предлагала, в том числе детская, где все, начиная от педиатра и заканчивая главным врачом, уверяли, что они «ничем не могут помочь».
Во всех вышеперечисленных случаях приходится обращаться в свою страховую компанию. Надо сказать, в этом случае дела по защите прав пациента идут гораздо быстрей: и направление к доктору появляется в нужный срок, и деньги на анализ находятся быстрее, чем «в следующем году». Однако и тут не всё так просто.
Как оказалось, страховые компании тоже работают по программе «как развести лоха» и изо всех сил стараются как можно больше сэкономить на каждом больном. Именно по этой причине среднестатистический пациент не увидит той самой «Территориальной программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи», а если увидит – не сразу поймет, что гарантирует этот документ. Трактовать его позволено специалистам страховой компании, и они успешно манипулируют неосведомленностью своих клиентов.
Набравшись терпения, в качестве исследования работы системы опять-таки на личном опыте я выясняла, как работает механизм невыполнения госгарантий. Смотрим, как это может делаться.
Например, эндокринолог назначает среди прочих исследований анализ крови на кальцитонин (для диагностики рака щитовидной железы). Заручившись стандартным отказом поликлиники по месту жительства делать этот анализ, идете в свою страховую компанию. Та предлагает написать письмо главному врачу отказавшей поликлиники с просьбой предоставить требуемое исследование. Срок ожидания ответа – 30 дней. Главврач дело своё знает. Через 30 дней получите по почте от неё (это женщина) ответ, что данный анализ вам не положен и вообще у них ничего такого не делают. С этим ответом снова идете в страховую. Её специалист диктует официальное обращение теперь собственно к ним – директору «Капитал МС». Срок ожидания тот же – 30 дней. На тот момент я уже понимала, что если говорят обратиться в письменном виде в просьбой, то это означает только одно: исследование входит в обязательную программу медицинского страхования и ни один врач в государственной поликлинике не назначит вам того, что не входит в стандарт по конкретному заболеванию.
Но у компании есть уверенность, что пациент не вынесет созданного для него «порядка очередности с обязательной регистрацией в журнале ожидания» и решит проблему за свои деньги раньше, чем за месяц ожидания ответа. Если пациент всё-таки настаивает, то, помня про сроки оказания помощи, страховая пытается договориться по телефону. Мне позвонили, объяснив, что в стандартах оказания первичной медико-санитарной помощи усредненный показатель частоты предоставления исследования на кальцитонин составляет 0,1, а поэтому он мне не положен, и любезно предложили новую консультацию врача-эндокринолога.
Расчет верный: среднестатистическому клиенту не должно прийти в голову, что он и есть тот самый один из десяти пациентов, которому назначенный анализ определен строго по показаниям. А если он сомневается, то повторная консультация нужного страховой компании врача рассеет все сомнения: этим врачом анализ назначен не будет. Вот такие нехитрые способы экономии на больных мне открылись.
К слову сказать, своего исследования я всё-таки добилась, не согласившись идти на подставной прием, но на это ушло два с половиной месяца. Не думаю, что много больных готовы на такие эксперименты. А значит, всё идет ровно так, как надо: бОльшая часть населения вынуждена прибегать к платным услугам.
Надо сказать, что способов обмануть больных у начальников больниц и страховых компаний пока не так много и они весьма примитивны, потому что рассчитаны на правовую безграмотность населения и отсутствие времени и желания на отстаивание своих прав. И договоренность главных врачей и заведующих поликлиник и компаний делает своё дело. При этом страховая компания может поиграть роль доброго дяденьки, отсылая к главврачу: «Она должна сделать то и это. Пойдите и скажите ей. Ходили? Не соглашается? Чего это она? Сходите еще раз, скажите, что мы сказали…» И так далее до бесконечности, если пациент согласится поиграть в эти игры. При этом важно соблюсти видимость законности, изобразить кипучую деятельность по защите прав больного – и ничего не дать. И никто за это не понесет никакого наказания.
Так, я была свидетелем того, как поликлиника неделю отказывала больному с признаками инсульта в вызове невролога на дом («придите как-нибудь сами»). Когда больного привели под руки, невролог отправил его на МРТ (платно и снова «как-нибудь сами дойдите»), потому что «ваш вид мне совсем не нравится». МРТ сделали, подтвердили инсульт и отпустили своим ходом домой вызывать «скорую».
Сколько человек в этой цепочке «непомощи» не сделали того, что должны были сделать и по долгу службы, и просто по человеческим понятиям? Сколько человек, от работников регистратуры до заведующего поликлиникой, равнодушно смотрели, как человек с каждой минутой теряет возможность для восстановления? Как можно оправдать «оптимизацию», которая заставляет медиков становиться убийцами? И как можно оправдать тех медиков, которые ничего не хотят противопоставить этой системе?
Страшно во всем этом бюджетном беспределе, кроме неоказания медицинской помощи, еще одно: никто не говорит правды. Ложь стала не только не наказуема – она пестуется старательно и планомерно. Как следствие, бесстыдство и цинизм глубоко укоренились в головах людей, руководящих важными сферами нашей жизни, и продолжают влиять на всех. Совесть как моральная категория исчезает из стен государственных учреждений, а потом и из жизни каждого из нас. Это тот самый случай, когда государственная политика формирует сознание человека – и тогда он перестает им, человеком, быть, даже не пытаясь сопротивляться. И тогда, как сказал Фазиль Искандер, главное, чтобы «разбуженная совесть нации стала могучим фундаментом экономического и духовного возрождения».
А как её разбудить?
Анна Инютина, учитель, г. Ижевск (Удмуртская Республика)