Предмет “Русский (родной) язык” появился в российских школах два года назад. Его возникновению предшествовали изменения в Федеральном законе «Об образовании в Российской Федерации» в статьях, где затрагивается выбор языка преподавания. Не так давно по “Русской (родной) литературе”начали издаваться учебники, которые вызывают вопросы у экспертов. До этого содержанием нового предмета озадачивали учителей.
Сопредседатель профсоюза “Учитель” Всеволод Луховицкий полагает, что предметы ввели в связи с конфликтом, возникшим на почве обязательного изучения государственных языков республик РФ. Публичные дискуссии и выступления активистов по защите и сохранению родных языков и родителей школьников возникали и раньше. Однако в 2018 году власти пришли к решению: вместо изучения миноритарного государственного языка можно выбрать уроки родного русского:
Предмет “Русский родной язык” возник в связи с большими протестами, скандалами в национальных республиках, прежде всего в Татарстане. После того, как было решено, что есть национальный родной язык, есть русский язык, преподавание которых обязательно, кому-то в министерстве, а может и выше, пришло в голову, что для равновесия необходимо помимо обязательного русского языка ввести в программу предметы “русский родной язык” и “русская родная литература”.
Конкретное содержание предметов тогда было неясно — учебники начинаются появляться только сейчас. Предполагалось, что курс не будет дублировать программу уроков русского языка и литературы. В некоторых регионах учителей русского языка и литературы в 2018 году обязали вести родной русский язык без методических материалов.
Нынешнее положение дел
Анна Инютина, учитель русского языка и литературы из Ижевска, состоящая в совете профсоюза “Учитель”, на собственном опыте столкнулась с проблемами преподавания предмета. Чему в выделенное время учить школьников, учителя были вынуждены придумывать сами. В рекомендациях (в случаях, если они доходили до учителей) не учитывался даже объем времени, выделенный под предмет:
Программа на 17 часов в году. 17 часов родного русского, 17 часов родной русской литературы. То есть в четверти всего три-четыре урока. Какие знания и какие контрольные срезы должны быть за эти три-четыре урока? <…> Я понимаю, когда это просто дополнительный урок, когда ты можешь придумать что-то творческое, сделать что-то для развития речи учеников. Но если ты будешь привязываться к дурной программе… В программе есть произведения, которых в учебнике нет. Дети не успевают по основной программе читать.
В школе Анны Инютиной на эти предметы выделили отдельные часы, которые дополнительно оплачиваются. В ряде школ часов выделено не было, соответственно, и дополнительная оплата труда учителей по написанию программы, календарного плана и поурочного планирования для нового предмета не предполагалась. Всеволод Луховицкий отмечает, что от педагогов потребовали выкраивать время на новый предмет из общей программы русского языка и литературы:
Это вызвало очень большое недовольство у учителей русского языка и литературы, которых обязали преподавать новые предметы. Я знаю, что сейчас подготовлены пособия, но я могу сказать, что если родной русский язык и ведут, то чисто формально. Хотя бы потому что ЕГЭ по предмету “Родной русский язык” нет, ВПР нет, и поэтому смысла особенно стараться ни дети, ни учителя не видят. Как правило, всё-таки все стараются на этих уроках просто заниматься русским языком.
В регионах, где в статусе государственных помимо русского есть языки коренных народов, изучение родного русского языка было альтернативой, призванной предотвратить языковые конфликты. Однако на деле мера не способствовала ни сохранению языкового разнообразия, ни более глубокому погружению в родную словесность школьников. Причём предмет вводился по всей стране в обязательном порядке, в том числе в тех регионах, где помимо русского нет языков со статусом государственного. Учитель из Ленинградской области анонимно поделился тем, насколько абсурдной оказалась спускаемая сверху инициатива:
Это странное разделение присутствовало только в журналах. Если бы наша школа располагалась, к примеру, в Элисте, тогда все в порядке: изучаем русский язык и родной — калмыцкий. Но у нас часы были выделены из общей нагрузки по двум предметам: вырезали 68 часов из имеющихся рабочих программ. Мы создавали новые программы для этих предметов. Предельно формальная процедура. Я, чтобы не забивать голову ерундой, просто дублировал в журнале оценки учеников по общему русскому языку и литературе на родной русский язык и родную русскую литературу.
Анна Инютина работает в школе в Удмуртии. Родители пишут заявление на изучение родного русского языка — без альтернатив. Анна отмечает, что отдельную оценку за четверть по итогам трёх уроков поставить невозможно. Однако даже в случае отработки на дополнительных уроках основных предметов, остаётся проблема перегруженности общей программы русского языка и литературы. На изучение предметов сверх общей программы у детей не хватает ни мотивации, ни времени. При этом оценки по новым предметам ставятся в аттестат. У родителей закономерно возникают вопросы, каким образом ребенок получил дублирующиеся отметки:
Как это всё должно быть? Абсолютно непонятно. Приходится каждый раз перед родителями объясняться: извините, я не знаю, что это за урок. Извините, я буду делать вот так, потому что другого выхода я не вижу. Я ставлю оценки за развитие речи, за содержание сочинений, например, по русскому родному. Как иначе это делать, я не знаю. <…> На уроках литературы мы не успеваем разбирать сложные произведения. И тут вдруг еще что-то сверху лепить.
В Законе «Об образовании в РФ» указано, что всем детям «гарантируется получение образования на государственном языке РФ, а также выбор языка обучения и воспитания в пределах возможностей, предоставляемых системой образования». То есть, даже если родители захотят, чтобы ребенок изучал язык, который больше никто из учеников изучать не готов, то в качестве родного будет преподаваться русский язык. Та же самая ситуация возникает, когда желающих изучать язык достаточно, но преподавателя найти не удалось. Либо школа не может себе позволить оплачивать дополнительную ставку. Как в случае с еще одним новым предметом — основами религиозных культур и светской этики — выбор предмета зависит от возможности школы оплатить труд преподавателя предмета. Если группа для изучения светской этики не набирается — будьте добры обучаться основам православной культуры.
А что предполагается изучать содержательно?
Содержание программы по родной русской литературе, обнародованное не так давно, вызывает в адрес составителей учебников вопросы этического характера. Например, в девятом классе курс заканчивается изучением стихотворения Сергея Каргашина «Я русский! Спасибо, Господи!». Тексты, вошедшие в учебники, как на подбор отражают взгляд на русский народ и язык как на исключительные, превосходящие остальные. Складывается впечатление, что курс направлен на воспроизводство учениками псевдопатриотических клише. Всеволод Луховицкий выражает сомнения относительно того, что учителя в самом деле будут обсуждать со школьниками такого рода литературу:
Я не думаю, что значительное количество учителей литературы будут в самом деле искренне преподавать такую дичь. Националистически ориентированных учителей литературы не больше, чем просто националистически ориентированных людей у нас в обществе. <…> Курс будет саботироваться, потому что большинство учителей литературы прежде всего хотят преподавать литературу, им и так не хватает часов. Если у них откусят один час на родную русскую литературу, то они всё равно будут преподавать обычный курс.
В результате абсурдность учебного плана и программы компенсируется необязательностью их исполнения. И в этом нет вины учителей: действительно сложную и объёмную школьную программу русского языка и литературы дополнять чем-то еще можно только тогда, когда она пройдена. Учебники по русскому родному языку и русской родной литературе поступили далеко не во все школы. Это значит, что поиск и подготовка материалов для урока ложатся на учителей — а это рабочее время, которое отдельно не оплачивается. В случае серьёзного финансирования Министерством просвещения дополнительной работы педагогов можно было бы всерьёз задуматься об идеологической направленности новых предметов и их влиянии на воспитание школьников. Но в нынешней ситуации появление «родного русского» ни к чему, кроме бессмысленной траты времени по формальному составлению программы и отчетов, не привело.
Автор: Лейсан Гарипова